Воспоминания Старостина Валентина Павловича

Я приехал в Эссо в ноябре 1980 года, когда был назначен директором Быстринского совхоза Управлением сельского хозяйства Камчатского облисполкома, которое тогда возглавлял Синетов Николай Васильевич, а первым секретарем обкома был Качин Дмитрий Иванович.

На Камчатку прибыл по вызову в 1969 году. Сначала год работал в связи, затем перевели в рыболовецкий колхоз имени Октябрьской революции секретарем комитета комсомола (п. Октябрьский), через два года избрали секретарем парткома в колхоз «Красный труженик» (с. Озерная), где был одновременно и заместителем председателя колхоза. Потом — учеба в Камчатском рыбтузе.

В Управлении связи Камчатского облисполкома попросили возглавить электросвязь Усть-Большерецкого района, которому я отдал три года, здесь работал до 1980 года. В этом же году первый секретарь Быстринского райкома партии А.А. Евстифеев попросил меня возглавить совхоз «Быстринский».

На то время в совхозе было 6 звеньев,  более 8 тысяч оленей.  До меня был председателем Птушинский. Совхоз был в полуразваленном состоянии. Работа была поставлена очень слабо. Дисциплина хромала. Стояла проблема — некому коров подоить, телят накормить. 

Когда приехал, сразу пошел по фермам. Картина была грустная — отопления нет, хотя вода термальная рядом.

Начал с животноводства. Посмотрел новый скотник на 200 голов дойного стада, который стоял еще не введенный в эксплуатацию. Спрашиваю: «Почему не работает?» Сказали, что отопления нет, свет нужно провести, не сделана система навозоудаления и т.д. Сразу всех задействовал: и отопление провели, и свет подключили, навозоудаление смонтировали. Скотник заработал. Проехал по полям. Смотрю: сено прошлогоднее, вызываю специалистов: «Почему так?»

Пришлось сразу браться за самые «болевые» точки. Работал по всем направлениям, постепенно подтягивал работу: улучшал состояние птицеводства, оленеводства, коневодства и животноводства. Хотели мы мясное направление значительно усилить. Одним из направлений было коневодство. Привезли 100 голов лошадей якутской породы. Передали часть в табуны для оленеводов. При мне звеньевым был Кирьяк Петрович Адуканов, очень грамотный специалист, проработал в совхозе более 40 лет, и сейчас на нем оленеводство держится. В семье Адукановых и дед, и отец работали в оленеводстве. Мать была чумработницей. В оленеводстве в любую погоду одна и та же работа, каждый день. Одни и те же маршруты кочевок. Меняются только времена года. Надо иметь очень много сил, чтобы выдержать такую жизнь. Оленеводство от руководства совхоза требует особого внимания. Людей надо одеть, накормить, обеспечить связь, чтобы они были здоровы. Всегда существует угроза стаду — нападение медведей, волков, отколы.

Все стадо в новый скотник перевели. Всего крупного рогатого скота 190 голов было. А в 1991 году, когда уходил с совхоза, то было уже 670 голов и 220 лошадей.

Постепенно росло число работников в совхозе. Специалисты предлагали увеличить штатное расписание в конторе, но я был против, сказал, что надо увеличивать число  рабочих профессий, а не конторских работников.

Большое внимание мы уделяли бытовым условиям работников совхоза. В 1984 году построили в селе улицу новую. До сих пор в тех домах люди живут и не хотят никуда уезжать.

Были и трудные минуты. 8 марта был построен сенник на 500 тонн, но вскоре все сено сгорело. Тогда я начал обращаться к директорам совхозов, чтобы дали в долг сенаж, корма.

Большую роль в улучшении состояния животноводства сыграли рыбаки колхоза им. Ленина Виктор Данилович Петренко, мы тогда ввели телятник на 500 голов с кормокухней. Сразу добились хороших результатов, рыбу варили, у нас весной были большие удои и привесы. Оленей мы стали подкармливать рыбной кормовой мукой. Кормовую муку получали в Крутогоровском рыбозаводе. Головки рыбные, отходы, немного подсаливали и отвозили в оленьи звенья. Как раз отел был, а для рациона оленей это очень важно. Можно же организовать рыбные отходы для подкормки оленей. Это для них очень ценный корм. У нас праздник был, когда мы запустили кормокухню, когда принял совхоз 14,5 цн на 1000 январских важенок. Когда же совхоз сдавал, было уже более 22 цн.

Всегда в оленеводстве были проблемы — олени теряются, когда гон и когда грибная пора. Они разбегаются по тундре и их очень трудно опять собрать.

Главным зоотехником в совхозе был Саша Дьячковский. Когда снег выпадает, сразу делали облет на вертолете для поиска отколов. Нам помогали очень хорошие специалисты: Слава Иванов и Валентин Тылканов, оленетехник. Мы выезжали на двух «Буранах», брали палатку и трех оленеводов. Находим откол, олени идут за нами. Отвели откол к стаду и дальше опять искать следующий откол. Собирали до 3 тысяч голов. Сейчас ничего не изменилось, тоже бывают большие отколы. Сегодня туша оленя стоит 25 — 27 тысяч — есть смысл полетать, поискать. А если оленя не охранять, то на него много есть охочих: и звери, и люди.

Раньше я месяц проводил в табунах, обычно в феврале. На месте решались многие вопросы, и был в курсе событий, которые происходили в табунах.

Лошадей мы передавали оленеводам в табуны, а молодняк сначала здесь держали. Решили еще одну важную задачу — экономию сена. У нас отходов сена не было. Делали так: выгоняем стадо КРС на выгульную площадку, которая была забетонированная. Корова взяла с кормушки сено, а часть упала на пол. Мы через два дня коров выгоняли и загоняли туда лошадей, они все подчищали за коровами.

В других хозяйствах рулонное сено подвозят, половина сена уходит в отвал. Себестоимость центнера молока у нас была самая низкая. На 1 цн молока мы меньше всех потребляли кормов. Дотацию мы получали меньше всех из камчатских совхозов. Ее давали тем, кто хуже работает.

У нас была в 1984 году очень большая прибыль, бухгалтер спрашивает: «Что будем делать? Агропром же все отберет». Раньше так и было: если по отчету есть прибыль, то Агропром был вправе перераспределить эту прибыль для других целей. Решили: будем строить жилье и другие объекты. Дал прорабу задание. У нас было две пилорамы, лес сами заготавливали. Раньше это было несложно. Начали без отвода земли и без согласования с архитектором строить, т.к., если оформлять документы, то уйдет много времени.

Уже пол-улицы построили. Архитектором в районе был Кузнецов. Информация дошла до области. Мы построили гараж, контору, столярный цех, бытовки. Банкир Галина Ивановна написала, что я средства не по назначению использую.

Приехала с Агропрома комиссия, пошли по объектам, начали с новой конторы, рабочие места для специалистов устроены, отопление,  санузел — все условия. Бытовки для рабочих нужны, чтобы люди могли отдохнуть, погреться, умыться. Совхоз имел большое хозяйство, где было задействовано много оборудования. Нужен электроцех, чтобы все это обслуживать. Не знаю как себя чувствовала после этого Галина Ивановна, которая написала жалобу.  На этом проверка и закончилась. Мы продолжили стройку.

Сообщили областному архитектору, он приехал, посмотрел. Собрали совещание в райисполкоме. Он говорит: «В чем проблемы? Что трудно землю отвести, ведь это все для людей построено, чтобы наши люди лучше жили? Для этого мы с вами и работаем!»

Селили в новые дома русского специалиста и местного. Русские занимаются теплицей и огородом, выращивают разные культуры, а местные учились этому, подтягивались. Коренным жителям бесплатно давали гвозди, пиломатериал для строительства теплиц и других хозяйственных построек.

Очень большое внимание уделяли вопросам культуры. В совхозе на балансе был весь жилфонд и клуб, вся социальная сфера. Совхоз был градообразующим предприятием в с. Эссо. Работающих было 180 человек. Производительность труда была очень высокой. Зарплата неплохой. Люди ездили в отпуска, покупали мотоциклы, снегоходы, лодки.

Начал выписывать для всех специальную литературу, чтобы постоянно повышать квалификацию.

У нас молоко все уходило потребителю. В сутки мы давали по 2,5 тонны молока. Мясо было свое, кур выбраковка была на мясо. И говядина, и свинина – все шло для населения. Свиноводство хорошо развивалось. Свиней отдавали на откорм людям, выдавали комбикорм, до 8 месяцев они держали, потом мы забирали. Проблема была — куда сдавать мясо. Частично мы платили за содержание свиней.

Нам надо было сдавать мясо, т.к. в районе не смогли все реализовать, было перепроизводство. Ковалев был директором мясокомбината, я его знал. Он, говорит: «У меня очередь. Возьму, но только немного». Я загрузил машину свиней, бычков, увезли их в город и сдали.

В первый год работы я не знал места здесь. Был бригадиром Архипкин. Говорит: «Давайте на Быструю, там много травы». Телят туда отвезли. Летом поехал проверить. Не могу телят найти, а там овода и гнуса полно. Я их кое-как нашел в кустах, где вообще травы нет. Они прятались от овода. Мы на следующий год с весны до первого снега отправили всех телят в верховья Быстрой. Там хорошо — ветерок, гнуса нет. Телята набрали вес. Все упитанные, бригадир там был Игорь Катамихин. Медведь, говорит, задрал одного бычка. Да, ладно, все нормально, никого мы за это не наказали.  Все получали от привеса. Бычков было под 200 голов молодняка. Птица нас выручала, мясо поставляли в торговлю.

Бывало, теряли оленей: то лавина сойдет, то пастухи немного проспали. В марте был случай, температура была +12, а потом начались мороз и пурга. Вертолетом забрасывали витаминную муку. По рации спрашиваю: «Как дела? Падеж есть?» «Да, есть». Собираемся на двух «Буранах» с Севкой Ивановым. Приезжаем в табун. Пастухами в табуне были Тоннэ Миша, Коля. Смотрю: олени возле мешков с кормом стоят. Там павшие олени около мешков, а они чаюют. Олени мешки разрывали, наедались и падали тут же от переедания. Заставил оленей отогнать, мешки заштабеливали.

В 15 км в сторону Соболева прекрасные пастбища, выдув хороший, ягель стоит.

В 1984 году мы участвовали на ВДНХ.

У нас в совхозе очень хороший коллектив сложился, специалисты: оленеводы, трактористы, доярки, скотники. Все хорошо работали — с пониманием и ответственностью.

Стал брать на работу парней доярами. Очередь была, т.к. зарплата была хорошая. У оленеводов была зарплата самая высокая в районе, потом шли животноводы и механизаторы. Зарплата была больше, чем у руководителя.

Оператору машинного доения надо вставать рано, в 6 часов на дойку. Вечером опять дойка. Работа нелегкая. Мы старались делать качественную продукцию, и в оленеводстве старались достигать высоких результатов, уделяли особое внимание. Мясо телят было дороже.

В 1991 году начали целенаправленно разваливать сельское хозяйство. С обкома приезжает представитель, спрашивает у доярки: «Как фамилия?» Та отвечает: «Минькова». Спрашивает у рабочего: «А у тебя?» «Миньков». «Вот, видите, надо бригадный подряд внедрять».

Получить телят — это одно. Получить мясо — вот задача. Можно написать выход 80-90 %, а считать надо по осени, сколько на забой ушло, потому что от рождения до осени среди телят есть падеж. Очень важно их сохранить, пока они слабые. Забой оленей в Крутогорово, в Иче и в Ганалах проходил. В Ганалы стада гоняли через перевал.

Выбраковку делали, если у оленей была копытка. Забили и сдали, вертолет вызвали.

Мы работали в контакте с профсоюзной и партийной организацией. Профорг и парторг в совхозе были не освобожденные.

Хорошо была поставлена общественная работа. У нас проходили соревнования между семьями, хор был из 50 человек, развивалась художественная самодеятельность. Люди показывали свои таланты. Приехали однажды Д.И. Качин и Н.Я. Токманцев, посетили совхоз, а потом пришли на концерт. Посмотрели наши номера, им понравилось. Они говорят: «Давайте, приезжайте в Сероглазку. Покажите городским, как надо выступать». Для нас это была высокая оценка.

Тамара Косыгина возглавляла партбюро. Коммунистов было больше 80 человек. Очень был развит в селе спорт. У нас были футбольная, волейбольная команды, молодежь занималась легкой атлетикой, зимними видами спорта. 

Оленеводы спрашивали, можно побывать в поселке. Просились на 3 — 5 суток. Договор был «железный», чтобы вернулся вовремя, обычно договоренность выполнялась. Жалко было потраченных средств, очень много вложили в разработку целинной земли. Мелиораторы много сделали для введения в оборот новой земли. Можно было получать много мяса и молока.

Мы скот забрали в Анавгае, потом там одно свиноводство осталось. Было большое желание — быстрей нарастить производство. Раньше топили древесиной. Распахали поля, тальник убрали, дороги пробили. Ушли уже в верховья реки Быстрой. Потом молоко оттуда возили, за дорогой следили.

В сельском хозяйстве нужен особый склад ума. Надо землю любить, человека любить и животных любить, тогда будет результат.

Уходил я с совхоза с таким сожалением. Отдал работе там самые лучшие годы. А ушел с совхоза, потому что образовался совет трудового коллектива, где многие не понимали специфику сельского хозяйства в условиях севера, эффективность такого руководства была крайне низкой. Спорить и доказывать по каждому пустяку я не хотел.

Раньше итоги подводили. Мы несколько раз занимали первое место. Э. Т. Еликоев говорит, что у нас приписки, поголовье неучтенное. Я говорю: «Давай комиссию соберем». Проверили — все точно. «Ну, что теперь я на тебя бумагу на бюро напишу». Он извинился за свои слова, после этого мы дружить начали.

Птичник сейчас стоит пустой, кругом запустение. Сейчас олени — собственность  Камчатского края.

22 сентября 2019 года исполнилось 50 лет, как я ступил на землю Камчатки, 39 из которых отдал работе в Быстринском районе.

Оглядываясь в прошлое, хочется пожелать следующим поколениям, чтобы они сохраняли и преумножали то, что передали им наше поколение.

Подготовила Мария Киле